Сегодня, когда в каждом доме есть подключённый к интернету компьютер (телевизор, планшет, смартфон – продолжите ряд), можно почти без преувеличения утверждать, что фильмы смотрят все. Но не все фильмы смотрят. Некоторые картины, в которых открыто изображаются насилие, страдания, извращения и прочие сорта абсолютного зла (условимся называть их тяжёлыми фильмами), настолько тяжело воспринимать, что многие зрители, хотя и слышат о них, предпочитают их не видеть. И действительно, зачем подвергать себя кинематографическим пыткам, если от проведённого перед экраном времени ждёшь эстетического удовлетворения, а не отвращения. Однако эстетическое удовольствие далеко не всегда сводится к приятным и непротиворечивым чувствам: иногда, чтобы достучаться до сердца зрителя, произведению искусства приходится его разбить. Именно такого эффекта и добивается тяжёлое кино, преследуя три цели, а именно бескомпромиссно отражая действительность, рационализируя тёмную сторону человеческого сознания и создавая максимальное, катарсическое художественное напряжение.

Если фильм основан на реальных событиях и эти события ужасны, кошмарны, бесчеловечны, то и сам фильм, призванный воспроизвести соизмеримый художественный опыт, должен быть таким же невыносимым. Так, в картине «Иди и смотри» (реж. Элем Климов, 1985 г.) мальчик становится свидетелем нацистской карательной акции в Белоруссии 1943 года и за каких-то два дня превращается в седого старика. Впечатление, которое производит этот фильм на зрителя, мало чем отличается от того, что испытал главный герой: по ходу просмотра буквально чувствуешь, как от увиденного тебя покидают жизненные силы. Надо сказать, что едва ли этот опыт сопоставим с тем адом, через который прошли настоящие люди, которым посчастливилось – или не повезло – пережить карательную акцию. И всё же попытаться отразить хоть толику этого чудовищного кошмара, который непременно повторится, стоит только его забыть, – вот к чему стремится «Иди и смотри» и подобные тяжёлые фильмы.

Глядя на зверства, совершаемые на войне или где бы то ни было, сложнее всего принять тот факт, что за этими зверствами стоят не какие-то вымышленные монстры, а самые обычные люди, такие же, как ты сам. Но как человек приходит к столь бесчеловечной жизни, где зарождается его внутренняя тьма? На эти вопросы и пытается ответить тяжёлое кино, рационализируя на экране самые мрачные закоулки нашего сознания. Именно поэтому фильм «Дом, который построил Джек» (реж. Ларс фон Триер, 2018 г.) посвящён сумасшедшему серийному убийце с извращённым, но предельно логичным мировоззрением. Зритель смотрит, как герой убивает и издевается над трупами, слушает его безумные, тошнотворные рассуждения - и в какой-то момент начинает сочувствовать ему, потому что видит, как сильно он страдает от собственных излишне рациональных заблуждений, жертвой которых может стать любой. Так с помощью крайне тяжёлого, порой даже мучительного, невыносимого эстетического впечатления киноискусство пытается постичь обратную сторону человечности и обуздать её.

Фильмы, вызывающие подобное впечатление, врезаются в память, они не проходят сквозь тебя, а остаются внутри, они возвышают, и, как груз – бесценный, но непосильный, – прибивают к земле. Всё это благодаря резко противоречивому, катарсическому художественному напряжению, которое последовательно нарастает в хорошем тяжёлом кино. В фильме «Груз 200» (реж. Алексей Балабанов, 2007 г.) это напряжение развивается вокруг капитана милиции, который похищает девушку из провинциального города, насильно удерживает её в своей квартире и издевается над ней. Сначала зритель видит в этом герое не заслуживающего никакого сострадания негодяя, однако со временем понимает, что тот искренне любит похищенную девушку, но все его попытки выразить любовь оборачиваются кошмарными, нечеловеческими издевательствами. Тот, кто внешне кажется воплощением абсолютного зла, внутри оказывается глубоко несчастным психически больным человеком. Это противоречие соединяет в восприятии зрителя отвращение и сострадание, недоумение и понимание, неприятие и прощение. Такое впечатление и становится эстетическим грузом – бесценным и непосильным.

Безусловно, тяжёлые фильмы не жалеют свою аудиторию, они превращают просмотр в испытание, которое оставляет зрителя израненным и разбитым. Но в то же время ничто не производит столь сильного и длительного впечатления, как искусство, черпающее художественность из самых страшных и беспросветных глубин человеческой жизни. Ради такого опыта и снимаются тяжёлые фильмы, изображающие чудовищные реалии всеобщей и личной истории, отражающие тёмное начало человеческой природы и сталкивающие противоположные мысли и чувства для создания катарсического напряжения. Это эстетическое впечатление стоит того, чтобы пройти испытание. И не надо бояться, что тяжёлое кино окажется неподъёмным: каким бы нестерпимым ни было произведение искусства, раны зарастут, жизненная сила вернётся, а память останется и сделает нас, зрителей, чуть лучше.

Дата публикации: 26 февраля 2021 г.